Постановочная фотография не фиксирует мгновения текущей жизни, она предполагает создание некой неподвижной композиции по неписаным, но понятным и фотографу, и модели правилам. Её задачи — сохранение для будущего статичного, идеального образа человека.

Такая фотография является важным историко-культурным источником, она дает возможность проследить, как менялись на протяжении XX столетия одежда, причёски, позы, жесты, и — самое главное —представление людей о том, какими они хотят остаться на фотографии.

До развития массовой, т.н. любительский фотографии, поход в фотоателье являлся важным событием в жизни для представителей, пожалуй, всех сословий.

Само фотографирование при этом воспринималась как праздник, некое обрядовое действо: люди принаряжались, зачастую шли в ателье всей семьёй.

Собственно говоря, то, что мы видим на сохранившихся фотоснимках, — это праздничная церемониальная композиция, статичная театральная постановка. А какой же театр без декораций, без бутафории? Самым распространенным приемом для создания в фотоателье ощущения идеального пространства был «задник» с нарисованным на нем ландшафтом или интерьером. Это мог быть романтичный парк с беседкой, статуями и прудами, идиллический сельский пейзаж с мраморными лестницами, кипарисами и пальмами или роскошный дворцовый интерьер с колоннами и пышными портьерами. Если фотограф приезжал в деревню и не брал с собой никакого «задника», то в качестве фона к стене избы часто прибивались занавески, одеяла, даже половики. Обязательно должна была присутствовать хоть какая-то декорация…

Не меньшее значение имели и включаемые в композицию вещи, как настоящие (мебель, посуда, музыкальные инструменты), так и бутафорские (замшелые валуны из папье-маше, шикарные букеты из бумаги, автомобили и самолеты из дерева). Зачастую они являлись неким кодом, сложившимся стереотипом какого-то понятия, которое по замыслу фотографа надо было отразить на фотографии. Например, непременный атрибут детства — деревянная лошадка, сменившаяся затем трехколёсным велосипедом, символ утонченности — лира, а мужественности — шашка. Аллегория технического прогресса — автомобиль, а романтичности — лодка с надписью «Купидон».

Наивная непосредственность некоторых подобных фотокомпозиций вызывает порой умиление, граничащая с восторгом. Взять, например, такую: барышни в полушубках и валенках изображены на фоне «задника» с пальмами. Или молодой человек и девушка сидят в настоящей лодке, которая стоит в ателье прямо на паркете. При этом все делается на полном серьезе: взрослые люди сосредоточено держатся за штурвал нарисованного корабля или машут платочком из выпиленного из фанеры самолёта.

В наши настоящая постановочная фотография ушла в основном не периферию, каждое лето я вижу подобные фотоателье под открытым небом на набережных приморских крымских городов. Ну а старые фотографии такого плана не встретишь в музеях или архивах, их можно найти лишь в семейных фотоальбомах на блошиных рынках, да в нескольких частных коллекциях.